Котенок-зомби
Ты говоришь, что нет любви – есть только пряник и плеть.
Я говорю, что цветы цветут, потому что не верят в смерть.
Ты говоришь, что не хочешь быть никому никогда рабой.
Я говорю: значит, будет рабом тот, кто рядом с тобой…
Наутилус (?)
Я не сомневаюсь в его существовании. Я не сомневаюсь в его вездесущести – в прямом смысле этого слова. Т.е., он есть во всем. Мы и есть он. Ну, скажем так, мы есть бесконечно малая часть его.
Думаю, что по большому счету ему безразлично, что о нем говорят. Нам же безразлично, что о нас думают наши кишечные бактерии.
Святые книги… Их ведь писали люди. Поэтому искать там информацию о нем – это все равно, что пытаться представить звук по нотной записи, будучи при этом абсолютно глухим.
Думаю, отчасти он для человека таков, каким человек его себе представляет. И имя, по большому счету, значения не имеет (тем более, что у него их больше, чем звезд на небе).
В большой степени религия ведь не для него – для нас. Все эти ритуалы, молитвы… Все это нужно людям, не ему. Точно так же, как уход за могилами нужен живым, не мертвецам. …Впрочем, не знаю, не была ни богом, ни мертвецом. Ну тогда скажем так, самим людям это нужно больше, чем богу.
…Если верить книгам, он создал человека по образу своему и подобию. Значит ли это, что существует божья завись, похоть, злорадство, отчаяние? Если верить тем же книгам, божий гнев существует, а следовательно, и все остальное тоже… Ой. Неуютная вырисовывается картиночка.
Если я – это слепок с его образа, то почему я такая… несовершенная? Дьявол? Не смешите меня. Дьявол, имхо, также создание божие, и если учесть всемогущесть Господа нашего… есть подозрение, что дьявол - всего лишь другая аватара его для разных не подобающих богу дел.
Получается, он посылает нам испытания, будто мы лабораторные мыши… И по каким-то неведомым критериям одних запускает в следующий лабиринт, других сажает в теплую коробочку с едой, водой и вообще всеми прелестями жизни, а третьих так и вовсе за хвост, об стенку и в помойное ведро. Какой-то он злой, наш Господь. Впрочем, какие сами…
Насчет эпиграфа. При всем моем (не)уважении к богу я почему-то не думаю, будто ему нужны рабы.
Я говорю, что цветы цветут, потому что не верят в смерть.
Ты говоришь, что не хочешь быть никому никогда рабой.
Я говорю: значит, будет рабом тот, кто рядом с тобой…
Наутилус (?)
Я не сомневаюсь в его существовании. Я не сомневаюсь в его вездесущести – в прямом смысле этого слова. Т.е., он есть во всем. Мы и есть он. Ну, скажем так, мы есть бесконечно малая часть его.
Думаю, что по большому счету ему безразлично, что о нем говорят. Нам же безразлично, что о нас думают наши кишечные бактерии.
Святые книги… Их ведь писали люди. Поэтому искать там информацию о нем – это все равно, что пытаться представить звук по нотной записи, будучи при этом абсолютно глухим.
Думаю, отчасти он для человека таков, каким человек его себе представляет. И имя, по большому счету, значения не имеет (тем более, что у него их больше, чем звезд на небе).
В большой степени религия ведь не для него – для нас. Все эти ритуалы, молитвы… Все это нужно людям, не ему. Точно так же, как уход за могилами нужен живым, не мертвецам. …Впрочем, не знаю, не была ни богом, ни мертвецом. Ну тогда скажем так, самим людям это нужно больше, чем богу.
…Если верить книгам, он создал человека по образу своему и подобию. Значит ли это, что существует божья завись, похоть, злорадство, отчаяние? Если верить тем же книгам, божий гнев существует, а следовательно, и все остальное тоже… Ой. Неуютная вырисовывается картиночка.
Если я – это слепок с его образа, то почему я такая… несовершенная? Дьявол? Не смешите меня. Дьявол, имхо, также создание божие, и если учесть всемогущесть Господа нашего… есть подозрение, что дьявол - всего лишь другая аватара его для разных не подобающих богу дел.
Получается, он посылает нам испытания, будто мы лабораторные мыши… И по каким-то неведомым критериям одних запускает в следующий лабиринт, других сажает в теплую коробочку с едой, водой и вообще всеми прелестями жизни, а третьих так и вовсе за хвост, об стенку и в помойное ведро. Какой-то он злой, наш Господь. Впрочем, какие сами…
Насчет эпиграфа. При всем моем (не)уважении к богу я почему-то не думаю, будто ему нужны рабы.