Обнимаешь себя за плечи. Руки у тебя красивые - как чужие. Глаза тоже - но твой взгляд хрен поймаешь.
Сама скромность - глазки в пол, голосок шелестящий, и вежлив ты до отвращения. Да, отец. Да, отец. Согласен, отец. Будет исполнено, отец.
Хочется иногда взять за горло, и встряхнуть как следует, чтобы у тебя зубы застучали, и стрижечка эта твоя гладенькая растрепалась бы ко всем чертям.
Что ты вообще за человек, а? Ты хоть с женщиной-то спал, или у меня сын - импотент? Про таких, как ты, говорят, что лучше бы дочь родилась.
"Да, отец..."
Ненавижу, когда не могу понять эмоций собеседника. Ты вообще их испытываешь? Как тебя расшевелить, а?
Хочется содрать с тебя этот твой пиджачок идеально скроенный, и вытянуть прямо по спине чем-нибудь тяжелым, чтобы ты хотя бы от боли взвыл. А то молчишь, молчишь... "Берегись тех, кто таит чувства в себе". ...Наследничек. Мало тебя в детстве пороли, явно мало.
У тебя хоть какая-то гордость вообще есть? Или тебя можно гнуть, как хочется, и ты слова поперек не скажешь?.. Как вообще у меня мог родиться такой, как ты? Подойди ближе. Еще ближе. Сколько мне еще нужно повторять? Да, хорошо. Вот так. На колени встань. Какая же ты все-таки ядовитая мерзость... Ядовитая склизкая мерзость... А губы у тебя в точности как у твоей матери...
Запустить руку в волосы, захватить побольше, притянуть рывком к себе. И лицо, такое спокойное, как будто ничего не происходит - ненавижу!
Ненавижу. Твою молодость ненавижу, твою походку, голос твой тихий - не выношу органически! Поэтому слушать твои всхлипы - как бальзамом по сердцу; оказывается, и тебе может быть неприятно, верно, мальчик мой?..
...Когда я трахаю твой чертов рот, ты глаза прикрываешь. Шлюха ты, сынок. Такой же, как твоя мать. Ни гордости, ни достоинства... Только преданность, как у собаки.
Ненавижу тебя.
Ненавижу.
Это почти так же сильно, как любовь.
Ты вытираешь рот платком после того, как я с тобой закончил. Дааа, так гораздо лучше. Секретарь-шлюха - это удобно...
Свободен. Встаешь с колен и поправляешь волосы, затем одежду; потом, ступая так же легко и тихо, идешь к двери. И лицо, как нераскрашенная маска, не выражает ни-че-го. Мавр сделал свое дело, мавр может удалиться?
Я тебя знаю, мальчик мой. И знаю, что означает эта твоя спина - как будто ты палку проглотил. Знаю, что сегодня вечером, вернувшись домой, ты сперва напьешься - ты всегда надираешься в полном одиночестве... А потом будешь плакать. Лицом в мокрое полотенце, как девчонка, чтобы наутро тебя не выдали покрасневшие глаза - да?
Думаешь, я не догадываюсь. Ну-ну.
Так я, по крайней мере, могу от тебя добиться хоть какой-то реакции. Не сломать тебя - нет, я как раз отлично знаю, что сломать тебя не выйдет. Ты, к стыду моему, тоже - Такатори. Но надломить - да. Еще раз напомнить тебе, кто в доме хозяин... пока что.
Ты это выбрал сам. Ты сам виноват в этом - только ты. Закричи, ударь в ответ, хоть как-то вырази протест - и я буду доволен. Я тебя отпущу и смогу уважать. Может быть.
А до тех пор, пока ты держишь свое чертово лицо...
Убить упрямую тварь.