Есть некая разница между страной, где провел детство и юность - и страной, где провел после этого еще лет двадцать.
Для меня эта разница вот в чем. Я знаю, что такое День Благодарения, почему летом в Нью-Йорке выключают фонтаны и кто такой Джек-Фонарь. Но когда я покинул штаты, мне пришлось узнавать массу вещей того же плана, но другой культуры. Например, что есть Масленица, почему летом в кране нет воды и кто такая Баба Яга. Это всего лишь примеры, конечно. Но отмазка, что я маленький и мне еще простительно этого не знать - уже не катит. В общем, будь проклят Толстоевский со всеми своими Пургеньевыми.
Можно интегрироваться в социум так, что тебя никто не отличит от аборигена. Можно даже забыть свой родной язык - на самом деле это как раз не сложно. Но раньше или позже все равно почувствуешь себя чужаком, как бы ласково тебя ни приняла твоя новая окружающая среда.
(Сейчас пафосность сморожу). Родина, как и мать - одна. Другой нету. И что характерно, ни ту, ни другую не выбирают. Можно их не любить, можно держаться подальше, можно просто забыть или даже желать зла; факта это не меняет. Та страна, где ты вырос - это твоя родина. Это речь, это сленг, это кухня и одежда, архитектура зданий и обычаи, внешность людей и климат, нравы, праздники и памятные даты - почти все, что вокруг. И когда меняешь это "все", то невольно сравниваешь новые ощущения со старыми. "...А мы дома ставили могильные камни плашмя, а не торчком..." "А кашу дома готовят по-другому". "У нас покрутили бы пальцем у виска, увидев на улице человека в пижаме - а здесь мало того, что жест другой, так еще и все так ходят". И вот таких наблюдений - тьма тьмущая.
Все равно что снять верхний слой кожи - любое новое ощущение будет необычайно сильным и даже болезненным. Нужно подождать, пока пройдет адаптационный период - вот только все равно что-то останется.
Хорошо, если ты скоро вернешься домой - такая поездка будет отличным приключением и темой многих рассказов. Будешь показывать фотографии и говорить что-то вроде "Вы не поверите, но там...!"
Хорошо и если ты останешься вдали от дома насовсем - рано или поздно у тебя появится новый дом, и ты привыкнешь, и врастешь в новую жизнь - хотя вряд ли сможешь совсем забыть старую. Но человек ко всему привыкает, знаешь ли.
А вот возвращаться спустя многие годы не надо. Потому что вернешься ты в другую страну, уже странную и чуждую для тебя.
Потому что нельзя вернуться в страну своих воспоминаний и грез. Потому что изменился и ты сам, и все, что ты когда-то помнил. Девчонки, за которыми ты ухаживал в школе, превратились в старух, и у них уже есть внуки - и хорошо, если не правнуки. Твои друзья - кто в Сенате, кто в тюрьме, а кто и в могиле. Уже никто не пользуется словами, в детстве бывшими для тебя символами крутости - теперь они звучат смешно и нелепо, да еще и старомодно.
...конечно, здание мэрии так и стоит, как и церковь, где тебя крестили - только их отреставрировали до полной неузнаваемости.
Вернуться так - все равно что встретить вместо старого доброго приятеля незнакомца с тем же именем и такой же осанкой.
Ностальгия, думаю я, совсем не тоска по родине. Это тоска по счастью. И просто такова жизнь, что люди забывают печали и помнят радости... И поэтому подменяют понятие "счастье" понятием "родина", так бывает иногда. Суть подменили обстановкой, вот и все. Так и получается, что "детство - это самая счастливая пора", и "как я был счастлив на родине, как одинок на чужбине". Если счастья нет сейчас, и не предвидится в будущем, его выкапывают из прошлого. Но сдается мне, тухлое это дело, выкапывать покойничка - тяпнуть может, да и запашок премерзкий.
...Я однажды поддался ностальгии и вернулся в Чикаго. Ну и дурак. Трех суток мне хватило за глаза и за уши, чтобы выяснить, что я там ничего не забыл. Во всех смыслах ничего не забыл.
В общем, больше мне этот город не снится.