PG, гет, Трес/Моника для IqusСеньорита Ардженто любит красный цвет. В ушах у нее покачиваются рубиновые сережки, и помада на губах сеньориты тоже темно-алая. Монике нравится, когда солнце просвечивает сквозь вино в бокале... В последнее время, впрочем, в жизни дочери мафиози слишком мало этого цвета - разве что иногда, вытирая свои драгоценные кинжалы, Черная Ведьма задумчиво разглядывает платок с пятнами чужой крови. ...Да еще инквизиторская униформа и кардинальская мантия, которые и хотелось бы видеть пореже, но не выходит.
Сеньорита Ардженто ведет длинный список долгов Ватикана, и не последним туда входит отравленное удовольствие от любимого оттенка алого. Теперь всякий раз, когда сестра Моника видит этот цвет, она вспоминает о незримых - и нежеланных - узах, связавших ее с АКС.
...Впрочем, есть одно исключение. Рыжий - это ведь не совсем красный, верно?
...Патер Трес не задумывается о тонкостях цветового восприятия и вызванных оттенками ассоциациях. Мир для киборга воспринимается в заранее заданной палитре цветов, насчитывающей более миллиона оттенков. Каждый уникален, неповторим, не похож на остальные - и сам по себе Тресу Икусу глубоко безразличен.
Но в последнее время HC-IIIX обзавелся странным способом проводить свободное время. Он смешивает краски на куске картона, и понимает, что это не так легко, как кажется со стороны. ...Портрет сестры Моники перед ним кажется совершенно непохожим на оригинал - хотя Трес тщательнейше, до долей милиметра, скопировал на холст хранившийся в его электронной памяти снимок Черной Ведьмы. Стрелок предпочитает не задумываться над причиной своего экстравагантного поступка - он обозначил увлечение как тестирование цветовых рецепторов оптики, и на сем успокоился. ...Но все же он видит, как сильно различаются настоящая Моника - и ее изображение. Трес видит, что коротким вьющимся волосам изображения не хватает черноты, а губам яркости, и передать смуглую бархатистость кожи сестры Ардженто ему тоже не удается - хотя оптика говорит, что использован самый близкий оттенок из имеющихся в наличии.
Трес следит за Черной Ведьмой. Он испытывает нечто, похожее на несуществующее тепло внутри, когда приходится работать с Моникой на одной миссии; это приятно, фиксирует его мозг. Это всего лишь попытка привести в соответствие с действительностью оптические сенсоры, возражают в ответ логические цепи.
...Сестра Моника чувствует на себе долгий, изучающий взгляд. Сперва казалось, будто ее разглядывают через прицел; затем пришло неудобство и покалывающее чувство внизу живота - такое бывает, когда мужчина раздевает женщину взглядом. Это чувство Монике знакомо хорошо: так ее разглядывает патер Леон; она привыкла к таким взглядам в доме отца, да и вообще ей сложно пройтись по улице, не ощутив нечто подобное.
Треса сложно обвинить в подглядывании. Но получать подобные знаки внимания от киборга Черной Ведьме кажется как минимум странным... Поэтому она намеревается поговорить с личным телохранителем кардинала Сфорца там, где этому никто не помешает. Келья Треса кажется ей наиболее подходящим вариантом; а работать отмычками дочь сицилийского мафиози научилась еще в пять лет. Келья патера пуста и девственно чиста - только посредине стоит занавешенный мольберт. Моника заинтригована до крайности: с каких это пор роботы пишут картины? Она подходит поближе и отодвигает алую ткань с рисунка.
Патер Трес еще из-за двери ощущает, что в комнате кто-то есть. Он опознает объект по весу, тепловому излучению и манере двигаться как сестру Ардженто - и потому никак не ожидает нападения; тем не менее, оно происходит. Причем в самой идиотской манере, которую только можно вообразить - Моника намерена дать ему пощечину. Трес берет сестру Ардженто в охапку и держит ее так над полом некоторое время, поскольку сестра явно неадекватна и может навредить себе. Через некоторое время бессвязные оскорбления, попытки вырваться и пинки прекращаются: Моника начинает всхлипывать и разражается рыданиями. Трес знает, что плач - это признак отрицательных эмоций и в целом неприятных ощущений. Поэтому он, продолжая держать сестру Монику на руках, садится вместе с ней на кровать, и начинает поглаживать девушку по волосам - как-то раз он видел, что рыдающего ребенка мать успокаивала именно так. Воспроизведя в памяти ту сцену целиком, Трес осторожно касается губами виска сестры Моники.
...Когда через два месяца сестра Моника и патер Трес въезжают в свой новый, подаренный им кардиналом Сфорца, дом, Моника тщательно следит, чтобы никто не видел картины, которую планируется повесить в спальню. HC-IIIX так и не понимает, что же такого неприличного в изображении женщины без одежды, и почему его новоиспеченная жена так густо краснеет при взгляде на это изображение.